Марк Богославский. Несколько слов о прозе Александра Апалькова

Два великих поэта, два современника, которых связывала не только духовная близость, но и личная дружба, не сговариваясь, высказали суждения, для нас с вами в данном случае ключевые.

"Трещина, расколовшая мир, прошла через сердце поэта",— признался Генрих Гейне.

"Счастлив, кто посетил сей мир

В его минуты роковые",— откликнулся Федор Тютчев.

Что имел в виду наш поэт, делая такое странное заявление?  Тютчев исходил из убеждения, что именно в эти «роковые минуты» истории уму человеческому открывается тайна тайн Бытия, которая в иные, ровные, спокойные времена как бы находится в тени, слабо ощутима.

Опираясь на эти суждения, мы с уверенностью можем сказать, что Александр Апальков — счастливец: трещина, расколовшая жизнь нескольких поколений в нашем отечестве, особенно болезненно прошла через его сердце.

С упорством, вызывающим уважение, Апальков погружает свои персты в открытые кровоточащие раны нашей общественной жизни. Ибо знает: прежде чем рану исцелить, ее надо внимательно рассмотреть, рассечь,— подготовить к целебному хирургическому вмешательству.

Размышляя о мучительном нашем переползании из мусорной ямы номенклатурного «социализма» на чисто выметенный и вымытый асфальт рыночной цивилизации, Апальков не взвивается в поднебесные сферы абстракций. Он двумя ногами стоит на почве нашей сегодняшней реальности.

Особая ценность его художественного свидетельства в том, что он видел, изучал, пропустил через свой мозг и душу не только жалкую нашу реальность, которую многие  публицисты одним лихим росчерком пера объявили вчерашним днeм истории, но и добротную аккуратную реальность немецкой рыночной цивилизации, которая видится этим публицистам, как наш с вами благословенный завтрашний день.

Апальков пристально вглядывается в эти две реальности,— отказываясь как от розовых, так и от чeрных очков.

Ему нужна правда. Вся полнота еe. Полуправды — хоть розовая, хоть чeрная — его не устраивают. Он знает, помнит: «Лучшие сорта лжи изготовляют из полуправд» (Л. Леонов).

Такой подход вряд ли будет по душе нашим критикам, каждый из которых яростно отстаивает свою любимую полуправду, или массовому читателю, чьe сознание подвергалось подобной обработке.

Но рано или поздно художественная честность Апалькова будет оценена по заслугам.

Как писатель, Апальков ещe набирает высоту. Наблюдая за ним многие годы, я с уверенностью могу предсказать, что художественная зоркость этого писателя, его творческая хватка, гражданский темперамент, нацеленность на Правду с большой буквы и, наконец, острая неудовлетворeнность достигнутым — обещают нам нечто очень серьeзное, на редкость самобытное, стилистически неожиданное и совершенное.